Вы слышали о войне, которую ведет Китай? Наверное, нет. Но она продолжается.

Без танков, без фронта — только кредиты, контракты и бетон. Под видом "инвестиций" Пекин финансирует дороги, порты, электростанции и получает контроль над ними, когда страны не могут вернуть долги. Так Африка и Южная Америка оказываются в новой колониальной системе: развитие в кредит, суверенитет — под залог.

Это не экономика, а "тихая" оккупация. И если Запад не сформирует общего ответа, Пекин и Москва перепишут правила игры во всем мире. Именно поэтому к этому противостоянию должна присоединиться Украина.

Инвестиции под залог суверенитета

Представьте страну, которой не хватает инвестиций, дорог, портов, электричества. И тут приходит Китай — с деньгами, техникой и обещанием развития. Дороги появляются, порты растут, энергетика модернизируется. Удобно, правда? Почти идеальный выход из бедности.

Но что происходит, когда счет приходит к оплате — и страна не может его закрыть? Тогда "партнерство" превращается в контроль. Пекин финансирует строительство инфраструктуры в Африке, но оставляет за собой право собственности, если долги не закрыты. И за этим "вспомогательным развитием" стоит главная цель: влияние, которое приобретается не силой, а временем.

В Шри-Ланке это уже произошло: правительство не смогло вернуть кредиты за строительство порта Гамбантота и вынуждено было передать его китайской компании на 99 лет. Это стало самым известным примером "долговой ловушки" Пекина. Именно так инвестиции превращаются в инструмент контроля.

Теперь подобная угроза нависла над Кенией. Китай профинансировал масштабную железную дорогу между портом Момбаса и столицей Найроби. Проект стал символом "китайского развития", но через несколько лет появились опасения, что ключевой порт может перейти под китайский контроль в случае неуплаты долга.

Как я уже упоминал в материале о Тайване, Пекин умеет превращать экономическую зависимость в политическое оружие. Африка стала долговременной формой оккупации, растянутой во времени. Без танков, но с кредитами. Для чего? Получить контроль над ключевыми ресурсами, которые сыграют решающую роль в противостоянии с Западом.

Модель контроля через ресурсы

В Южной Америке Китай скупает влияние через энергетику и сырье.

В Боливии Китай действует не как инвестор, а как владелец будущего производства. Пекин получил доступ к литиевым месторождениям и строит собственные заводы по его добыче, контролируя весь цикл: от добычи до экспорта. Для страны, обладающей одними из крупнейших в мире запасов лития, это парадоксальная ситуация — ресурсы остаются боливийскими лишь формально, а прибыль и технологии уже принадлежат Китаю.

В Бразилии китайское влияние выстраивается через аграрные цепи. Пекин стал главным покупателем бразильской сои и постепенно превратил продовольственное сотрудничество в экономический инструмент. Можно подумать, что это история об успешной торговле, стабильном рынке и выгодном партнере. Но в контексте других механизмов китайского влияния (от кредитов до контроля над минералами) аграрные контракты становятся еще одним рычагом в более широкой системе зависимостей, которую Пекин выстраивает на континенте.

В Венесуэле китайское присутствие закрепилось через нефть. Пекин инвестировал миллиарды долларов в добычу и переработку, получая взамен долгосрочные поставки сырья. Часть долгов Каракас платит нефтью, и со временем именно Пекин начал определять объемы и направления экспорта.

В Южной Америке Китай не просто расширяет экономическое присутствие, а проверяет, как далеко может зайти его модель контроля через энергию, продовольствие и минералы.

Так формируется новая архитектура влияния, в которой экономическая зависимость заменяет партнерство. Это проба сил в новой системе, где влияние определяется не военной силой, а контролем над ресурсами.

Свобода как экспорт

Украина уже в центре этой борьбы, просто на другой линии фронта. Пока Китай и Россия меняют правила игры в Глобальном Юге, Украина вместе с Западом борется за то, чтобы эти правила вообще сохранили смысл. Наш фронт — не только военный, а цивилизационный.

Для Украины это не абстракция. Мы должны стать частью глобальной системы, которая будет определять, кто контролирует ресурсы, технологии и безопасность. Если мы останемся только полем боя, нас используют как аргумент, а не как партнера. Но если сможем стать источником решений — инноваций, добычи, технологического сотрудничества —, то получим место среди тех, кто формирует новый порядок, а не подстраивается под него.

Украина может стать тем, чем Россия никогда не смогла бы быть — большой силой, которая влияет на мир не через страх, а через доверие. Страной, способной удерживать баланс между Востоком и Западом, но при этом стоять на стороне демократии. Россия выбрала путь разрушения, Украина может занять ее место — как государство, защищающее свободу не только для себя, но и для других.

Мы уже имеем то, чего Москва потеряла навсегда: моральный авторитет, доверие союзников и право говорить от имени тех, кто платит за свободу самую высокую цену. Вместе с Соединенными Штатами мы можем превратить этот опыт в силу, формирующую порядок, а не разрушающую его.

И пока Пекин выстраивает зависимости, мы можем выстраивать доверие. Совместная модель Украины и США — это ответ на китайскую ловушку: инвестиции без долгов, развитие без контроля, безопасность без диктата.

Как не проиграть мир или Что делать после войны

После паузы в войне, которая так или иначе наступит, наш главный вызов — не потерять полученное преимущество. Украина — это боевой опыт, который уже меняет представление о современной войне. Это технологии, рожденные под обстрелами, и люди, которые четвертый год держат линию против российского нашествия. Мы должны дать ветеранам возможность жить достойно — не только как тем, кто воевал, а как тем, кто создает будущее .

Этот опыт должен стать частью глобальной системы безопасности. Мы должны превратить его в основу стратегического партнерства с Соединенными Штатами — союза, где украинская смекалка и американские ресурсы работают вместе на защите демократического мира. Потому что новую Ось может остановить не количество оружия, а умная технологическая сила. И именно такую силу мы уже начали создавать.

Мир нуждается не просто в оружии, но и в компетенции, умеющей воевать разумно. Украина выработала такую компетенцию на передовой, и ее не стоит оставлять только в военных подразделениях. Частные оборонные структуры и оборонные кластеры могут трансформировать боевой опыт в ценность для союзников — тренинги, логистика, киберзащита, ремонт и модернизация техники, а также поставки адаптированных решений для местных потребностей.

Итак, решение двойное: создать этичные, прозрачные механизмы для вывода боевого опыта в гражданско - стратегическую плоскость (регулируемые ЧВК, кластеры, консалтинговые и тренировочные хабы) — и одновременно гарантировать ветеранам достойные условия труда. Это не о приватизации войны, а о конверсии человеческого капитала в инструмент безопасности демократических государств — под наблюдением и в партнерстве с США и союзниками.

Мир, который мы можем выиграть

Будущее определят не те, у кого больше денег или армий, а те, кто предложит более эффективную модель мира. Китай и Россия строят свой порядок на страхе и долгах. Украина вместе с Соединенными Штатами может предложить другой: основанный на доверии, партнерстве и общей ответственности.

Мы не только обороняем свою территорию. Мы тестируем, возможна ли демократия, которая не уступает по эффективности диктатуре. И если этот тест удастся, то война, которую ведет Китай, уже не будет иметь значения. Потому что победа Украины и союз с США станут ответом не только на агрессию, но и на сомнение: может ли свобода быть сильнее контроля.

Влад Соболевский, лидер Snake Island Institute, бывший заместитель командира 3 ОШБ Вооруженных сил Украины