"Выслать сроком на три года в Северный Край. К месту ссылки направить этапом". Именно так 9 марта 1933 года прозвучал вердикт Особого совещания при Коллегии ГПУ УССР для 46-летнего потомка казаков Ивана Щербины из села Ядловка Бобровицкого района Черниговской области (на сегодня это село Победа Барышевской поселковой общины Броварского района Киевщины). Его задержали 8 декабря 1932 года. 

Этим решением была подведена черта под расследованием по делу № 104/35706, которое начали по статье 54-10 Уголовного кодекса УССР, которая предусматривала ответственность за антисоветскую пропаганду и агитацию.

За что наказали

К крестьянину-единоличнику Щербине применили наказание в виде трех лет ссылки за то, что проводил антисоветскую агитацию, направленную против мероприятий по хлебозаготовке, которые проводила власть в селах. Напомню, эти события происходили в 1932–1933 годах...

Несколько слов об осужденном

Иван родился в селе Ядловка 8 мая 1886 года в семье казака Исаака Демидовича и казачки Евгении Моисеевны. Именно так (казак и казачка) социальное положение родителей Ивана было записано при регистрации их брака в метрической книге местной церкви.

Жизнь Ивана сложилась так, что был он женат дважды. Первая супруга умерла, и Щербина остался один с дочерью Феодорой на руках. Впоследствии он заключил брак со вдовой из города Гоголева Дикун Анной Кузьминичной, в котором родились сыновья Иван и Борис и дочь Мария.

Согласно данным переписи населения за 1920 год, украинец Иван Щербина (на русский манер в документах его отчество писали не как Исаакович, а как Сакович) был письменный ("грамотный") и жил в селе Ядловка Козелецкого уезда Черниговской области, имел: лошади (2 штуки), коровы (3 штуки), овцы (7 штук), свиньи (3 штуки), куры (10 штук), телегу, дом. До большевистского переворота он владел 15 десятинами земли, которую, будучи крестьянином-единоличником, обрабатывал. Наемного труда земледелец Иван не использовал.

Согласно справке сельского совета, Щербина жил самостийником, в колхозе не был, служил в старой армии (вероятно, имеется в виду царское войско), раскулачен в 1930–1931 годах (все имущество, в том числе жилье, было продано).

В анкете обвиняемого указано, что Иван Щербина – украинец, окончил сельскую школу, земледелец, кулак, не судим, на момент ареста проживал в селе Ядловка с женой Анной Кузьминичной, детьми Феодорой, Иваном, Борисом, Марией и мамой Ивгой Моисеевной.

9 декабря 1932 года крестьянину Ивану предъявили обвинение по статье 54-10 Уголовного кодекса УССР в том, что как "бывший участник банды Ромашко, член организации "Владельцев хлеборобов" он в последнее время враждебно настроен к советской власти, особенно после раскулачивания, проводил системную антисоветскую агитацию, сплачивая вокруг себя кулаков, настраивая их против всех мероприятий, которые проводились в селах".

Также уполномоченный Бобровицкого рай(гор)отделения Черниговского обласного отдела ГПУ УССР (в то время село Ядловка относилось к Черниговской области) применил к нему меру пресечения в виде содержания под стражей.

Во время проведения расследования 31 декабря 1932 года была получена характеристика на Ивана с места жительства. В ней сельский совет сообщил, что он в настоящее время поддерживает связь со священником ("попом") и ведет разлагающую работу против мероприятий советской власти, чтобы подорвать выполнение планов по хлебозаготовкам на селе.

Кроме того, в другой справке сельского совета от 15 января 1933 года говорилось о том, что Щербине И. И. был доведен план хлебозаготовки на 1932 год, но он хлеб спрятал и упорно сопротивлялся выполнению всех политкампаний.

Также в ходе расследования были допрошены свидетели.

В протоколах допроса говорилось, в частности, о том, что Щербина Иван во время гетманщины в 1918 находился в организации "Владельцев Хлеборобов", а сейчас в селе Ядловка постоянно проводит подрывную деятельность против кампании хлебозаготовки.

Свидетель Радченко Т. Х. утверждал, что во время принятия плана хлебозаготовки Щербина И. И. лично ему говорил, что в случае утверждения такого плана село останется без хлеба, поэтому следует организованно выступить против принятия такого плана.

И, по утверждению свидетеля, обвиняемый вел подобную агитацию не только на собраниях, но и ежедневно, что привело к невыполнению плана хлебозаготовки, особенно на хуторе, где жили Щербины.

Свидетели Калюк Ю. Т. и Красножон К. Д. подтвердили, что слышали на собрании от Ивана Щербины об "оставлении села без хлеба".

В то же время свидетель Красножон К. Д. еще и отметил, что якобы обвиняемый после раскулачивания наладил связь с местным священником и как член религиозной общины начал сплачивать вокруг себя других кулаков и антисоветски настроенных людей. Мол, он агитировал: "Скоро война, наступит конец советской власти, все крестьяне восстанут против советской власти, под которой сейчас люди гибнут, у них забирают последний хлеб".

Также свидетели утверждали, что после раскулачивания обвиняемый постоянно скрывался, поскольку подлежал отправке в ссылку.

Свидетель Опех В. Г., кроме приведенного, утверждал, что во время гражданской войны Щербина И. С. был в гайдамаках, передерживал у себя на квартире бандитов Ромашко, помогая им бороться против советской власти.

Отмечал также, что вследствие деятельности Ивана в селе Ядловка на углу, где он жил, план хлебозаготовки выполнен не был.

Подтверждал указанные показания относительно хлебороба Ивана и свидетель Богатырев Ф. В.. Он называл Ивана "кулаком-экспортником" и утверждал, что во время октябрьского переворота Щербина помогал белым бороться против советской власти, а сейчас, проживая на углу "Померок", агитирует против хлебозаготовки, запугивает активистов и из-за этого план по заготовке хлеба в том углу не выполнен.

Похожие показания дал и свидетель Радченко И. С., который, как указано в протоколе допроса, жил на одном хуторе с Щербинами, отметив, что Иван агитировал за "организованную борьбу с хлебозаготовкой, потому что народ погибнет" и запугивал актив села, обещая "бросить в колодец председателя сельского совета и секретаря партийной ячейки". Указанное негативно отразилось на выполнении планов хлебозаготовки в селе Ядловка.

В целом показания предоставили шесть свидетелей. Общими для всех показаний было утверждение о невыполнении плана хлебозаготовки, о том, что обвиняемый агитировал других крестьян его не выполнять, и говорил, что власть грабит народ, оставляя без хлеба, а потому хлеб лучше закопать.

В свою очередь Щербина И. И. также был допрошен в качестве обвиняемого. Во время допроса 10 декабря 1932 года он отметил, что постоянно проживает в селе Ядловка, по роду деятельности является  хлеборобом, был раскулачен, но от органов власти не скрывался и участия в антисоветской агитации не принимал.

Он также сказал, что не запугивал сельских активистов и оружия никогда не имел, на квартире у него никто не бывал и он редко когда и к кому ходил, кроме двух соседей с фамилиями Щербина, с которыми общался по вопросам хозяйства, никаких политических разговоров не вел. Иван также указал, что не признает себя виновным в антисоветской агитации.

По результатам расследования было составлено заключение о том, что необходимо обратиться с ходатайством (представлением) о направлении Ивана Щербины в концентрационный лагерь на 5 лет.

Прокурор Бобровицкого участка по результатам рассмотрения соответствующего представления составил заключение о том, что его необходимо удовлетворить, поскольку Иван занимался агитацией против мероприятий советской власти, особенно против хлебозаготовки, а потому общественно опасно оставлять его в соответствующей местности.

О ссылке Ивана с семьей за пределы Украины на Север ходатайствовал и районный исполком.

Высылать мать и жену с четырьмя детьми никто не стал, а главу семейства Ивана Щербину по результатам рассмотрения заключения прокурора и ходатайства райисполкома тройка решила признать виновным по статье 54-10 УК УССР и выслать на 3 года на Север. Но ему повезло, потому что он пережил ссылку и вернулся домой к своей семье.

26 июня 1989 года уголовное дело № 104/35706 по обвинению Щербины И. И. по статье 54-10 Уголовного кодекса УССР закончено. Иван был реабилитирован как незаконно репрессированный по заявлению сыновей Бориса и Ивана, которые жили в Киевской области и, узнав о возможности восстановить честное имя своего отца, воспользовались ею.

Итак, выше автор привел пример того, какими методами советская власть в Украине (на Черниговщине / Киевщине) уничтожала сопротивление хлеборобов, которые не хотели, чтобы их семьи умирали от голода в далеких 1932–1933 годах.

Описанная история, по мнению автора, также свидетельствует о том, что, если бы у крестьян-хлеборобов было оружие и если бы они были более организованными для самозащиты, то вряд ли советской власти удалось бы уничтожить столько миллионов украинцев во время голодомора.

P.S. Иногда так хочется выйти и просто, направив взгляд за горизонт, увидеть, что же там есть... Мечта собственными глазами увидеть, что находится за воображаемой линией соприкосновения неба и земли, которая расположена в зоне досягаемости человеческого зрения, сегодня касается стремления освобожденных от оккупации наций узнать правду об истории своего рода и страны.

Желание взглянуть дальше за горизонт собственной осведомленности о прошлом особенно актуально для украинцев, которые веками жили под властью империй, пытавшихся стереть нашу память о самих себе.

Об этой истории никто бы никогда и не вспомнил, если бы дети осужденного умерли от голода.

Благодаря своей бабушке Марии (дочь Ивана Щербины) – бывшей учительнице украинского языка и литературы сельской школы на Волыни, в далеких 90-х годах XX века – автор узнал о своем прадеде. Предке, которого из-за "отказа идти помогать "советам" отбирать у своего соседа корову для передачи ее в колхоз сослали на Колыму". Так об этой ссылке рассказывала та самая маленькая Мария, упомянутая в материалах дела, у которой в декабре 1932 года "советы" на три года отобрали папу.

Именно эта семейная история впоследствии побудила автора обратиться к архивам и найти ответы.

По случаю Дня памяти жертв Голодомора в Украине 1932–1933 годов, который ежегодно отмечается в четвертую субботу ноября, я решил поделиться с читателями результатами своих попыток заглянуть за горизонт. Ведь каждый из нас маленькими шагами может исследовать свой род и участвовать в том, чтобы Украина возвращала себе свою историю.

Николай Глотов, судья-спикер, судья Апелляционной палаты Высшего антикоррупционного суда