Я не буду делать вид, что знаю, как это проснуться однажды утром и понять, что твое тело, в котором ты жил и двигался, теперь стало другим.

Не из-за возраста, не из-за болезни. А потому, что ты собой закрыл чье-то спокойствие от угрозы.

Ты отозвался не на призыв богов или судьбы, а на невидимый крик истории, которая движется вперед из-за человеческой жадности и политики.

Ты не просил стать героем.

Ты не ожидал ни медалей, ни речей, ни громких слов. Ты просто пришел, потому что кто-то должен это сделать. И остался, даже когда пришлось платить не только кровью, но и рукой, глазом, тишиной, сном, памятью.

И вот ты здесь. Ты и дальше целен в чем-то, что большинство из нас не поймет. Не потому, что твое тело осталось невредимым, а потому, что дух твой не сломался.

Потому что ты несешь не только свою травму, но и то молчаливое бремя — напомнить всем, как выглядит настоящая жертва.

Я видел некоторые из вас в тихие минуты. С моей женой рядом, когда она помогала переводить слова и боль. И видел, как между вами возникало что-то настоящее: какое-то спокойствие, глубже обычного мира.

Это тишина после бури – когда ты уже прошел сквозь ад и просто знаешь: сама жизнь – уже правда, которой не надо кричать.

И я... я просто сижу рядом с этим. Не чтобы делать из этого поэзию или находить красоту в трагедии. Я просто хочу признать, насколько это несправедливо — и все равно почувствовать благодарность за то, как ты это держишь.

Ты не выбирал быть лицом страдания.

Я никогда не возьмусь говорить ЗА тебя. Но буду говорить о тебе – твоя история – это не только служение. Это зеркало для каждого из нас. Спрашивающее зеркало: что мы делаем со своей целостностью, когда кто-то потерял ее для нас?

Что мы делаем со своими утром, когда кто-нибудь провел бессонную ночь, чтобы они наступили?

Что мы делаем со своим счастьем, когда кто пролил кровь, чтобы мы его имели?

Такой долг невозможно вернуть. Ни флагами. Ни советами. Ни громкими речами издалека.

Может быть, его можно просто уважать. Уважать настолько, чтобы мы стали более человечными, внимательными, немного больше ценили то, что можем ходить, обнимать, видеть, жить — потому что кто-то другой отдал за это частичку себя.

Если так будет — если мы сможем нести хотя бы кроху этой ответственности дальше — тогда, возможно, несправедливость, которая отняла твою руку, твои глаза, твою тишину... по крайней мере, не заберет тщетно твою историю.

Спасибо.

Все, что ты отдал.

И за то, чем ты остаешься.

* Жена Майкла, журналистка Ксения Туркова, работает переводчиком в организации United Help Ukraine и помогает украинским военным, находящимся в США на реабилитации и протезировании.