Украина и Грузия очень связаны. В Грузии гибридная война против моего правительства началась сразу после Оранжевого Майдана в Киеве. Дело в том, что грузинская Революция роз 2003 года, хоть и напугала Путина и лидеров СНГ, они всё же воспринимали её изолированным явлением, происходящим в маленькой, но очень понятной стране. Однако, когда произошёл Майдан в Украине (с лидерами которого я много общался с начала 2000-х, они часто ссылались и вдохновлялись опытом Революции Роз), Москва уже начала нас воспринимать как настоящую и немедленную угрозу — как вирус, который необходимо остановить.

Первым актом гибридных действий была масштабная диверсия в феврале 2005 года, когда "террористами" были взорваны все линии передачи и газопровод, ведущие из России в Грузию. И поскольку Грузия была тогда полностью зависима от России, страна в период лютых морозов погрузилась во тьму. К счастью, нам удалось очень быстро переключиться на источники в других странах. Мы заключили выгодный долгосрочный договор с Азербайджаном, что позволило нам практически отказаться от русского газа.

Через пару месяцев ГРУ взорвало полицейский участок в Гори, прилегающему к Южной Осетии. После расследования и получения убедительных доказательств нами был задержан полковник российской разведки.

Параллельно Кремль нанял известного украинцам Пола Манафорта, чтобы вести кампанию против нас на Западе, где мы были очень популярны благодаря нашим реформам. Один за другим в ведущих западных изданиях появились явно заказные материалы, очерняющие нашу революцию и последовавшие за ней реформы.

В Грузии ситуация была неординарной. Дело в том, что мы своими резкими изменениями пошли против основных устоев, по которым было организовано грузинское общество. Оно не привыкло жить по правилам, когда все равны перед законом. Люди объединялись по родственным, региональным, соседским связям, когда все вопросы решались между кланами. Это означало, что нам пришлось проводить реформы для людей — вопреки значительной части этих же людей.

В Грузии правил криминал. В стране четырёх миллионов человек было только официально зарегистрировано 300 тысяч зависимых от наркотиков. Мы свели криминал и наркоманию к нулю. Коррупция, которая до нас была образом жизни, была настолько уменьшена, что после моего президентства, по данным опросов, составляла менее 1%.

Конечно, всё это сильно ударило по нам. Хотя большинство населения было на нашей стороне, сотни тысяч уволенных полицейских, налоговиков, таможенников, лекторов-взяточников и их родственников составили костяк сопротивления реформам. Это сопротивление финансировалось и пропагандистски поддерживалось русскими через их ставленника в Грузии — миллиардера-олигарха Патаркацишвили, который владел крупнейшим телеканалом страны.

За пределами Грузии кампанией против нас продолжал руководить Манафорт. Русские усилили свою разведывательную деятельность внутри страны, а когда грузинская полиция задержала нескольких российских шпионов, Москва начала массово депортировать грузин из России — несколько человек погибло. Грузинских детей ловили в школах, выходили через них на родителей, а потом депортировали.

В 2007 году Россия с помощью Патаркацишвили, сразу после представительной конференции НАТО в Тбилиси, организовала массовые акции протеста, в ходе которых произошли стычки с полицией. Я ушёл в отставку, назначив новые выборы. И, к большому удивлению Путина, на этих выборах я был заново избран президентом.

После этого, исчерпав все средства внутренней дестабилизации, Россия осуществила полномасштабное вторжение в Грузию в августе 2008 года. Благодаря первоначальному сопротивлению грузинской армии, а затем сильной реакции Соединённых Штатов, которые двинули Шестой флот к берегам Грузии, Путин был вынужден временно отказаться от требования моего свержения и попыток полного контроля над страной.

Но уже за год до наших решающих выборов на арену был выведен русский олигарх грузинского происхождения — Иванишвили. Этот субъект сделал миллиарды, будучи кассиром российского крупного авторитета Квантришвили в России 90-х. Он был внедрён в Грузию в начале 2000-х, где занимался показательной благотворительностью: раздавал зарплаты актёрам, академикам, строил церкви, всячески культивировал свою легенду.

Он был активирован тогда, когда Москве это было наиболее выгодно. Сразу после его заявления об участии в выборах ему позволили продать активы в России по цене, значительно превышающей рыночную. Он беспрепятственно вывез за пределы России более двух миллиардов долларов. Параллельно российские агенты создали материал о "пытках" в наших тюрьмах и передали его Иванишвили.

Беда заключалась в том, что, кроме русских, в победе Иванишвили была заинтересована и администрация Барака Обамы, которая считала меня и мою команду раздражителем в процессе "перезагрузки" отношений с Россией. Высшие представители администрации делали публичные заявления о необходимости смены власти в Грузии, полностью игнорируя тот факт, что на другой стороне был прямой ставленник Кремля — русский олигарх Иванишвили. И что его кремлёвские спонсоры прибегли к трюку, который использовал Сталин в Восточной Европе после войны.

В оппозиционную коалицию были включены, среди прочих, и кандидаты с прозападной репутацией, которые затем получили часть портфелей. Во время выборов происходили многочисленные провокации, в том числе за два дня до голосования был найден утопленным в винном кувшине восьмимесячный младенец оппозиционного активиста — естественно, в этом обвинили власть.

В то же время, Россия начала военные учения у нашей границы с легендой о том, что у нас начнутся беспорядки и Россия заново войдёт в Грузию для защиты своих граждан. В результате мы проиграли, и сразу после объявления результатов exit poll я выступил с обращением, признав поражение и предложив помощь в передаче власти.

Сразу после вступления во власть Иванишвили отпустил всех задержанных российских шпионов, а также политзаключённых, и начал сажать на большие сроки тех представителей наших спецслужб, которые проводили операции против России. Посадили также бывших министров внутренних дел и обороны. И было возбуждено уголовное дело против меня сразу после того, как я стал руководителем Одесской областной администрации. Путин высказал громкое неудовольствие этим фактом.

В целом, около пяти тысяч членов моей партии "Единое национальное движение" стали подследственными. Номинально прозападные министры и спикер парламента, точно как польские и чехословацкие министры в 1947–1948 годах, были уволены.

Несмотря на всё более репрессивный режим, в Грузии участились протесты. В 2018 году кандидат от моей партии победил в первом туре президентских выборов, что стало очень сильным ударом по режиму. Но они всё-таки "нарисовали" себе победу во фальсифицированном втором туре. Хотя сильно перепугались и ещё больше закрутили гайки.

В 2021 году я принял решение вернуться в Грузию перед местными выборами. Несмотря на мой арест, оппозиция впервые победила в значительной части муниципалитетов. Хотя в большинстве случаев победа была отобрана у оппозиции с помощью манипуляций в избирательных комиссиях, подкупа, запугивания некоторых оппозиционных кандидатов и даже прямого убийства. После этого выборы в Грузии практически не проводятся и полностью фальсифицируются.

Война в Украине развязала руки Иванишвили, и он уже открыто отказался от европейской ориентации и находится в процессе установления жёсткой диктатуры. В маленькой Грузии сейчас несколько сотен политзаключённых. Коррупция зашкаливает, все мои реформы не только свёрнуты, но и почти полностью уничтожены. Российские службы действуют совершенно свободно и напрямую влияют на решения.

Какие выводы из всего этого должна сделать Украина?

В первую очередь, очень важно избегать фундаментального внутреннего конфликта и раскола общества, так как от этого выиграет только враг. Все важные разногласия нужно решать путём диалога и компромиссов.

Важно тщательно идентифицировать все бизнесы, связанные с Россией, и провести соответствующие мероприятия.

Очень важным событием для укрепления безопасности страны стало увольнение Труханова. Но боюсь, что таких "консервов" ещё много — необходимо их выявлять и действовать столь же решительно.

Ещё один шаг — тщательно разграничить военную службу и политическую деятельность. Те военные, которые пойдут в политику, должны полностью отдалиться от действующих военных, и для этого должны действовать чёткие правила.

Точно так же, как только волонтёры идут в политику и используют благотворительность для политических целей, сразу должны включаться "красные лампочки". Там, где большие деньги — там может быть большая измена. Это не означает, что нужно преследовать крупных бизнесменов, многие из которых являются патриотами Украины. Но необходимо избегать прямого участия крупного бизнеса в политике, и для этого нужна ясная законодательная база.

Даже после возможного прекращения огня необходимы сильные регуляторные механизмы для предотвращения проникновения российских нарративов. Сейчас нет явно пророссийских национальных кандидатов, но цель России — не обязательно победа открыто пророссийского кандидата (даже в случае Грузии они не столько рассчитывали на победу Иванишвили, сколько на создание хаоса). В Украине Москва стремится именно к хаосу, считая, что у демократии нет внутреннего иммунитета против этого.

Российские спецслужбы также будут устраивать провокации и создавать искусственные скандалы с использованием агентуры и современных технологий. Нужно принять сильные превентивные меры для выявления таких спецопераций.

Стоит игнорировать нажим, в том числе со стороны наших союзников, касающийся украинской внутренней политики. Мы должны укреплять и развивать демократию, но одновременно руководствоваться интересами выживания Украины. У союзников могут быть разные интересы, которые не всегда совпадают с украинскими. Ведь опыт Грузии показывает, что союзники оказывали давление на нас, заставляя игнорировать очевидные признаки российского вмешательства.

В целом нынешняя геополитическая ситуация Украины намного лучше, чем была у Грузии в 2008–2012 годах. Тогда вмешательство России в Грузию рассматривалось как исключение из правил. Сейчас существует гораздо лучшее понимание происходящего, но всё же бдительность и консолидация нужны больше, чем когда-либо.

Михеил Саакашвили