После оккупации Крыма и начала Россией гибридной войны в Донецкой и Луганской областях в Украине продолжили работу филиалы российских банков. Один из них - БМ Банк ("Банк Москвы"), работавший до конца 2018 года. На записях разговоров замглавы  НБУ Екатерины Рожковой  с подчиненным и с руководителем украинского филиала российского ВТБ Банка говорится о лоббировании снятия санкций с БМ Банка, введенных Петром Порошенко в 2015 году. Действия Рожковой юристы оценивают как госпредательство и содействие государству-агрессору.

Об этом пишет портал Информатор. 

16 сентября 2015 года  президент Украины Петр Порошенко  во исполнение решения СНБО ввел санкции против ряда физических и юридических лиц, связанных с Россией. В этот перечень попал подконтрольный россиянам БМ Банк, входивший в  российскую государственную корпорацию ВТБ . После этого  Национальная комиссия по ценным бумагам и фондовому рынку (НКЦБФР)  ввела санкции против БМ Банка на год - запретила куплю-продажу акций финучреждения, поскольку такие изменения не могут быть теперь внесены в систему депозитарного учета акций банка. На фоне этого российские владельцы заявили, что больше не будут отвечать за свой филиал в Украине.

В сентябре 2015 года российские акционеры БМ Банка решили докапитализировать банк до 3,02 млрд грн. Однако из-за наложенных санкций не могли этого сделать.

Как ни странно, НБУ в 2015 году выступил против введения санкций против дочерей российских банков. На фоне банкопада выход с рынка еще и банков россиян добавил бы для Фонда гарантирования вкладов дополнительных хлопот и расходов на миллиарды гривен. Тогдашний  первый замглавы НБУ  Константин Писарук предупредил об этом.

А Екатерина Рожкова стала одной из тех, кто помог российскому БМ Банку избавиться от наложенных санкций. И российский банк в Украине (после оккупации Россией Крыма, части Донецкой и Луганской областей) смог проработать еще более 2,5 лет. Конечно, такие действия с нравственной точки многим не понравятся. Да и последствий для банкиров, которые помогли россиянам, никаких не наступило (по крайней мере, публично об этом неизвестно). Все действовали по логике тогдашнего руководства НБУ постепенного добровольного сворачивания российских банков в Украине.

В 2016 году в своем разговоре с директором департамента финмониторинга НБУ Игоря Березы Рожкова обсуждала снятие санкций с БМ Банка. Вроде бы она принимала участие в лоббировании этого решения в СНБО и интересовалась, когда санкции снимут. Разговоры (так называемые "пленки Рожковой") опубликовали СМИ в 2016 году, банкирша подтвердила, что записи настоящие и там ее голос.

В СМИ также попала запись телефонного разговора в 2016 году  Екатерины Рожковой  с председателем правления "ВТБ Банка Украина" Константином Вайсманом, который не мог капитализировать "БМ Банк" из-за санкций СНБО ("БМ Банк" принадлежал российскому ВТБ). На 13 минуте разговора Вайсман возмущается  неготовностью главы НБУ Валерии Гонтаревой идти к президенту Петру Порошенко и договариваться о помощи банка , потому что "это не ВТБ". Потом просит 1 год не проверять БМ Банк, и прислушаться к позиции из Москвы.

Кстати, ВТБ (Внешторгбанк) - российский государственный банк, который возглавляет  Андрей Костин  - близкий соратник Владимира Путина и член высшего совета партии Единая Россия. Андрей Костин в 2016 году заявлял, что украинский БМ Банк закроют из-за санкций.

Очевидно, все это принесло свой результат. В октябре 2016 года  СНБО ослабил санкции  против БМ Банка, а НКЦБФР снял санкции с БМ Банка. После этого российский БМ Банк получил право выкупить допэмиссию акций своего украинского филиала на 1,75 млрд грн. В декабре 2016 года группа ВТБ выставила украинский БМ Банк на продажу, но никто его так и не захотел купить.

Юристы подчеркивают: в ситуации с "пленками Рожковой" речь идет не только о моральной стороне, но и о потенциальных уголовных последствиях. Согласно Уголовному кодексу Украины, такие действия могут подпадать под определение  государственной измены (статья 111 Уголовного кодекса Украины)  и  содействие финансированию действий против территориальной целостности Украины (статья 110-2 УКУ).

В случае Рожковой речь идет именно об этом: содействие работе российского государственного банка в условиях войны означало помощь государству-агрессору в сохранении его финансового присутствия в Украине. Юристы подчеркивают:  переход на сторону врага  не обязательно означает физический переход через линию фронта. Это может быть и так называемый "интеллектуальный переход" - когда человек помогает государству-агрессору на территории Украины. Формы такой помощи могут быть разными: от вступления в армию врага или участия в боевых действиях до оказания экономической или организационной поддержки, что ослабляет государственную устойчивость. В этой форме преступление считается оконченным с момента, когда лицо начало реально оказывать помощь врагу.

В случае с Рожковой эта помощь проявилась в  лоббировании снятия санкций  с БМ Банка, содействии его докапитализации и продолжению работы в Украине. Это можно рассматривать как  оказание помощи иностранному государству в проведении взрывной деятельности против Украины . При этом не имеет значения, действовала ли она по прямой задаче Москвы или по собственной инициативе: для оконченного состава преступления достаточно факта оказания помощи государству-агрессору.

Кроме того, в действиях Рожковой усматриваются признаки и другого состава преступления –  содействие финансированию действий против территориальной целостности Украины . Ведь деятельность филиала государственного банка РФ фактически означала создание финансовых каналов для государства, ведущего против Украины войну. Сохранение этих каналов в период вооруженного конфликта несет прямую угрозу суверенитету и обороноспособности государства.

Следует понимать, что Екатерина действовала по прямому умыслу. То есть, она точно знала, что Крым оккупирован россиянами, а против Украины ведется гибридная война в Донецкой и Луганской областях. В то же время она знала, что "БМ Банк" - банк, де-факто принадлежащий российскому государству. При этом Рожкова хотела помочь дочери российского банка в Украине, на который были наложены санкции. То есть банкирша действовала сознательно, помогая государству-агрессору сохранить свое финансовое присутствие в Украине. Выводить деньги из Украины этот банк не мог, однако из-за таких финансовых структур РФ могла финансировать подрывную антиукраинскую деятельность внутри Украины, создавая угрозу национальной безопасности государства.

Если квалифицировать действия Рожковой как преступления, то она могла бы получить  от 5 до 15 лет тюрьмы  по двум статьям Уголовного кодекса. Однако есть разница между мнением правоведов и правоохранителями, которые могли не увидеть целесообразности открывать дело против столь значимого для банковского сектора лица.

В 2017 году Национальное антикоррупционное бюро Украины (НАБУ)  открыло уголовное производство  по фактам записей телефонных разговоров заместителя председателя Национального банка Екатерины Рожковой. Прессслужба НБУ тогда сообщила, что производство открыто по фактам возможных злоупотреблений должностными лицами НБУ. Правда, Рожковой никакого подозрения так и не вручили, а дело развалилось.

Уже в марте 2017 года СНБО  решением президента Порошенко  ввел новые санкции, в которых оказался БМ Банк. В этот раз санкции ввел и НБУ. Банку запретили выводить средства из Украины в интересах связанных лиц. В начале 2018 года БМ Банк решил добровольно выйти с украинского рынка и был лишен лицензии решением НБУ в ноябре 2018-го.

Таким образом, тогдашнее руководство НБУ и Екатерина Рожкова во время проведения АТО/ООС способствовали работе "БМ Банка" - украинской дочери российского государственного банка и лоббировали снятие с него санкций. Никакой ответственности за это экс-замглавы НБУ не понесла. Работа российского бизнеса в Украине в условиях гибридной войны и оккупации части регионов считалась нормой. Очевидно, что уголовных дел в будущем для Рожковой и ее тогдашних коллег также не будет при содействии российским банкам в Украине.