Российские войска усилили атаки на Покровском направлении, в частности на города, которые до недавнего времени считались условным тылом. Доброполье, где еще месяц назад люди свободно ходили в магазины, сейчас испытывает мощные атаки со стороны FPV-дронов и авиации.

Начало июля. Жара давит так, будто кто-то накрыл степь тяжелым раскаленным одеялом. Синоптики уже фиксируют температурный рекорд года, но здесь в Покровском районе Донецкой области это мало кого волнует. Мы едем вместе со снайперами бригады "Рубеж". Чем ближе к линии фронта, тем чаще над дорогами появляются антидронные сетки - их натягивают, чтобы обезопасить передвижение от вражеских "птичек".

В салоне своя гонка: "Данди" пытается откусить кусок еще свежего хлеба, когда "Гора" нажимает на газ и первого отбрасывает на спинку кресла. Хлеб остается целым, парень смотрит на "Гору" с легким укором, но оба понимают откуда такая спешка.

"Данди" - молодой и светлый парень из Закарпатья, несколько лет назад связал свою судьбу с военной службой. Он на "ты" с животными, которые приходят к ребятам на базу. А дома имеет целый зоопарк: собак, кошек, попугаев и даже ежей. Недавно он только вышел с позиций, поэтому от звуков с неба сразу напрягается. Такие же звуки на поле боя предупреждали парня о попытках противника его убить, поэтому у него усиленное чувство опасности.

Пока мы ехали, казалось, по безопасной дороге, побратим военных предупредил: на этой же трассе российские FPV-дроны подбили две машины. Поэтому мы двигались в ускоренном темпе, чтобы добраться целыми и не загореться от российской FPV-"птицы".

Российские войска постоянно обстреливают Доброполье

Доезжая до ближайшего города, попадаем в эпицентр событий - взрывов в центре Доброполья. Вокруг - хаотичные маневры автомобилей и напуганные местные, которые всматриваются в небо, ожидая нового удара. Медики бегом выносят тяжелораненую женщину. Их "скорая" срывается с места, потому что белые машины со знаком "Звезды жизни" - любимая мишень для россиян.

Сирены прорезают воздух. Один из военных выкрикивает побратимам:

— Уходим отсюда! Сейчас прилетит еще одна FPV-шка!

Дрон-камикадзе звучит, как большое насекомое - характерное жужжание, которое невозможно спутать ни с чем. И уже в тишине, где-то далеко от фронта, этот звук как триггер - даже обычный комар или рев мотора мотоцикла заставляют вздрогнуть.

Тем временем мы движемся в другой населенный пункт, где базируется снайперская группа. Нас встречает молодой командир с позывным "Добрыня". Широкая улыбка, козацкий чуб и люлька в руках - образ, в котором шутливость переплетается с командирской собранностью.

— Доброполье начали кошмарить. Такого еще не было, сегодня впервые так бьют по нему, - говорит он.

Жители города действительно 9 июля пережили самую интенсивную атаку за все время войны. За сутки произошло более 70 ударов российских FPV-дронов. Их приближение прерывалось сериями выстрелов из антидронових ружей. Часто удавалось сбить коптеры - горящие обломки путинских ударников падали рядом, не долетев до цели.

Аналитики Института изучения войны пишут, что российское командование, потерпев неудачи под Торецком, изменило направление удара и сосредоточило силы на продвижении со стороны Новоэкономического к Доброполью.

Несмотря на обстрелы, в городе живут люди

По мнению ISW, сейчас противник может попытаться прорваться к Родинскому, что на подступах к Доброполью. Их цель - заставить ВСУ отступить из Покровска и Мирнограда из-за угрозы окружения. Но украинские военные уверенно держат оборону, хотя и линия фронта сейчас все больше замирает.

Причина этой "заморозки" - в стремительном развитии и массовых поставках дронов. FPV-атаки становятся эффективнее выхода традиционных "королей войны" - танков. Все упирается в потребность новых "стен" защиты: без них БТР, пушка или даже обычное авто становятся легкой добычей для небольшого дрона.

16 июля. Обычный день в Добропольской громаде, так же печет солнце. Все выглядит привычно, как в июльском городе, где до сих пор работает коммунальный транспорт и очереди в аптеке.

Местные телеграмм-каналы, которые обычно первыми сообщают о "птичках в небе", сегодня молчат. Центр города - живой. Люди идут с пакетами, кто-то несет дыню, кто-то воду. Машины плетутся в обе стороны, между ними снует велосипедист. Рабочий день подходит к концу. На улице пахнет пылью и горячим металлом.

В маленьком овощном магазине темновато. Мухи бьются об окно. Продавщица сидит возле ящика с огурцами, периодически стряхивая с них насекомых. Ее взгляд внимательный, даже немного настороженный.

— А вы давно сюда приехали? Потому что не видела вас раньше, - спрашивает она у меня.

— Да, недавно.

— А вы военная?

— Нет, я журналистка.

— Ох, здесь так неспокойно уже. Работаю, пока есть возможность. Но боюсь, что и сюда прилетит, - делится женщина, желая мне напоследок "Беречь себя".

Дети ее давно уехали за границу, а она осталась. Не потому, что не могла уехать, а потому, что "кто-то должен стоять у прилавка".

Рядом работает "Аврора". Магазин, где женщины прячутся на часок: от жары, войны, реальности. Пальцами трогают баночки и полотенца, будто у них есть выбор. На кассе - усталое "до свидания" продавщиц, которые уже привыкают считать не часы до окончания смены, а паузы между воздушными тревогами.

И пока кто-то считает чеки, а кто-то - дни до эвакуации, российский КАБ уже считает минуты. Он не спрашивает, кто перед ним - ребенок или продавец в "Авроре", а просто летит.

В этот момент мы с военными в центре города. Среди них Олег, боец, который служит в спецроте разведки. Он с 2014 года в рядах украинской армии. Донецкую область знает вдоль и поперек. Больших надежд и веры уже не имеет, просто выполняет свою работу и остается в армии больше ради "пацанов, а не государства".

В городе осталось мало целых кварталов

Заговорили о последних заявлениях президента США Дональда Трампа. Украине же якобы предоставят оружие на миллиарды долларов. Ребята скептически вздыхают, они только слышат об этих заявлениях. И продолжают работать с тем, что имеют на руках.

— А этот..., - начинает у меня спрашивать военный, как в этот момент раздается сильный взрыв.

В первую секунду поворачиваю голову в сторону эпицентра событий, вижу огонь и черный дым. Во вторую - падаю за ребятами на землю и накрываю голову руками. Рядом - разбитое стекло, куски металла и обломки разрушенных зданий. Подниматься сразу опасно - есть угроза повторного удара. Эти несколько секунд "лежачего замирания" продолжаются как вечность.

Слышим сирены "скорых" и пожарных, которые летят сквозь черный дым спасать пострадавших. Глава Донецкой ОГА Вадим Филашкин называет эту атаку "еще одним страшным преступлением россиян" и просит гражданских покидать город. По последним данным, в результате авиаудара погибли четыре человека, еще 27 пострадали.

Местные выбегают из подъездов, прячут телефоны в карманы, останавливаются посреди дороги.

— Куда?! Куда ударило?! - кричит женщина, всхлипывая, сцепив руки перед собой. В ее голосе - страх, что это могло быть рядом. Или еще ближе.

Центр Доброполья - это узел, где пересекается жизнь: базар, магазины, аптеки. Город небольшой, здесь каждый знает кого-то, кто мог быть рядом в момент взрыва. Здесь удары - это всегда не просто заголовки, это угроза потерять знакомого, соседа, или ту же продавщицу из овощного.

— Видели, что летит, так ровно и высоко. Думали пролетит. А оно резко свернуло вниз, и как бабахнуло, - рассказывает другая женщина, которая вышла из соседнего дома.

В воздухе до сих пор пахнет пылью и горелым пластиком. Грохот сирен смешивается с криками людей. Это еще одна трагедия для Доброполья, которое стало новой целью путинского режима.

Почему же россияне его начали так активно терроризировать? Военный 32-й механизированной бригады Игорь Литвиненко, который работает на этом направлении, объясняет, что ударами по Доброполью россияне хотят отодвинуть Силы обороны и выйти на трассу Доброполье-Покровск.

"Их главное желание сейчас - это взять в окружение Покровск. Они не хотят идти напрямую - так будет больнее, большие потери. Плюс городские бои: условно, история Бахмута, Торецка - это история минимум года боев в городе, и не факт, что они смогут все забрать. Но город будет полностью уничтожен. Взятие города в котел позволяет забрать его относительно целым - как это было с Селидовым, который достался условно даром, и он цел по меркам войны", - рассказал он РБК-Украина.

Местные жители фактически превратились в мишень

Украинская армия значительно меньше российской, поэтому на поле боя прибегает к более продуманным шагам. Впрочем, большая проблема - это ресурсы. Россия воюет с полным госзаказом на дроны, с мобилизационным котлом, в котором всегда найдется "свежая" пехота.

Тактика у врага изменилась. "Мясо" выходит реже, теперь - маленькими группами, которые работают на флангах, в обход, без лишнего шума. Избегают мостов, заходят в поля. Главными "ударниками" противника стали бесконечные FPV-атаки, которые направляют, в том числе и на Доброполье как на "логистическую точку".

Впрочем, какой логистикой занимается гражданский магазин "Аврора" и прилегающие к нему магазины овощей, выпечки и одежды - остается риторическим вопросом для нас. А для противника - очередным "военным центром принятия решений".