Так, в "газовом деле" народного депутата Ярослава Дубневича наблюдаем уникальный прецедент, когда лицо не допускают защищаться, нарушая фундаментальные принципы справедливого судопроизводства. К сожалению, эта уникальность все чаще становится правилом украинского правосудия.

Подключен, но лишний. Пожалуйста, прокурор...

"Газовое дело", в котором народному депутату Ярославу Дубневичу вменяют организацию схемы незаконного завладения более 2,1 миллиарда гривен при поставке природного газа на две ТЭЦ во Львовской области, правоохранители называют одним из самых больших по объему и сложности. В производстве - более 350 томов, следствие длилось восемь лет. Материалы переданы в Высший антикоррупционный суд, где возникли ситуации, которые можно расценивать как нестандартные с точки зрения процессуального права.

Несмотря на то, что сам обвиняемый изъявляет желание участвовать в подготовительных заседаниях дистанционно, ВАКС такое участие не позволяет, создавая прецедент нарушения принципа favor defensionis — содействие защите, как основополагающего элемента справедливого судопроизводства.

Показателен фрагмент слушания дела 18 марта 2025 года, отраженный в журнале судебного заседания:

"Адвокат: Объявление ходатайства об обязательном участии Дубневича Я.В. в подготовительном судебном заседании в режиме видеоконференции.

Председательствующий судья: Сикора Екатерина Александровна — Суд, посоветовавшись на месте, постановил: отказать в удовлетворении ходатайства об обязательном участии Дубневича Я.В. в подготовительном судебном заседании в режиме видеоконференции. Решение суда обосновывается следующим. Статья 336 УПК это регламентирует. Председательствующий констатирует что к этому заявлению не добавлено каких-либо документов подтверждающих местонахождение обвиняемого. Считаю необходимым в удовлетворении такого ходатайства отказать. Вместе с тем, председательствующий разъясняет защитнику поскольку обвиняемого у нас сейчас нет, что ваш клиент может обратиться с соответствующим ходатайством, если он считает необходимым его должным образом обосновать, предоставить документы, подтверждающие время пересечения границы, основания для пересечения границы, основания для пребывания в другой стране, место пребывания в другой стране, регистрацию, взятие на консульский учет и так далее, то такое ходатайство может быть рассмотрено в будущем, и даже не одно.

Секретарь судебного заседания: Сычик Владислав Васильевич — Удалено с конференции организатором ДУБНЕВИЧ ЯРОСЛАВ ВАСИЛЬЕВИЧ.

Председательствующий судья: Сикора Екатерина Александровна Тогда могу ли я констатировать, что по состоянию на сейчас мы решили подготовительные вопросы, и мы можем переходить к вопросам статьи 314 УПК? Пожалуйста, прокурор..."

Повторяемость подобных ситуаций вызывает вопрос об их обоснованности. Защитник регулярно просит допустить участие подзащитного народного депутата в заседании, сам Дубневич подключен к видеоконференции, но суд отказывает на основании невыясненного местонахождения.

Парадоксальность усиливается фактом, что в другом производстве, которое слушается в этом же суде, Ярослав Дубневич участвует в заседаниях с помощью видеоконференцсвязи без каких-либо требований подтверждения адреса или консульского учета.

Такой подход, по моему мнению, может не соответствовать принципу equality of arms - равенства сторон и вызвать сомнения относительно одинакового применения процессуальных норм.

Вымышленное правило или когда суд творит собственное право

Введение видеоконференцсвязи стало едва ли не ключевым элементом цифровизации судопроизводства, обеспечивая непрерывность производства даже в условиях военного положения. Такой формат позволяет реализовывать право на участие в процессе без физического присутствия, что является элементом доступности правосудия и обеспечения оперативности рассмотрения дел.

Первоначально системой ВКС можно было воспользоваться только в стенах суда или мест несвободы. Впоследствии правила упростили и видеоконференцсвязь стала доступной с помощью собственных технических средств, электронной подписи и регистрации в Единой судебной информационно-коммуникационной системе.

Действующая редакция статьи 336 Уголовного процессуального кодекса называет пять конкретных оснований для дистанционного производства:

• невозможность непосредственного участия участника по уважительным причинам;
• необходимость обеспечения безопасности лиц;
• проведение допроса малолетнего или несовершеннолетнего свидетеля, потерпевшего;
• обеспечение оперативности судебного производства;
• введение военного положения или карантина.

Однако этот перечень не является исчерпывающим, поскольку УПК допускает и другие основания, которые суд определит достаточными, особенно в условиях когда:

• обвиняемый заинтересован в том, чтобы судебное заседание состоялось, не уклоняется от суда и имеет желание участвовать в заседании;
• участие в судебном заседании в режиме видеоконференции соответствует требованиям УПК Украины и способствует надлежащему осуществлению уголовного производства;
• обеспечивается право на непосредственное и обязательное участие обвиняемого в рассмотрении дела, касающегося его прав и обязанностей;
• лицо получает судебную защиту, что является содержанием понятия доступа к правосудию;
• лицо дало согласие на получение процессуальных документов в электронной форме от участников этого уголовного производства и других документов в уголовном производстве и имеет официальный электронный адрес в Единой судебной информационно-коммуникационной системе;
• обеспечивается соблюдение права на справедливое и публичное рассмотрение дела в течение разумного срока при рассмотрении любого уголовного обвинения, что предусмотрено статьей 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, при этом, лицу должна быть обеспечена возможность реализовать указанные права без каких-либо препятствий или осложнений.

Поэтому, критически важным является то, что нигде - ни в УПК, ни в Положении о порядке функционирования отдельных подсистем Единой судебной информационно-телекоммуникационной системы, ни в Инструкции по использованию подсистемы видеоконференцсвязи — не установлено требования сообщать суду о местонахождении, предоставлять подтверждение пересечения границы или становиться на консульский учет.

В ситуации с Ярославом Дубневичем наблюдаем прямое противоречие когда в подготовительном заседании стороной защиты было не только инициировано, но и технически обеспечено участие обвиняемого в режиме ВКС, а председательствующая отказала в допуске к обязательному участию ссылаясь на причину, которой нет ни в одном нормативном акте.

Право на защиту под угрозой

Одним из общих принципов уголовного производства является обеспечение права на защиту (пункт 13 части 1 статьи 7 УПК), которое реализуется обвиняемым лично или через юридическую помощь защитника. Это право имеет прямое конституционное основание в статье 29 Конституции Украины, которая гарантирует каждому право на правовую помощь.

Согласно статье 42 УПК, обвиняемый имеет право: давать суду объяснения; собирать и представлять доказательства; участвовать в проведении процессуальных действий; заявлять ходатайства и отводы; высказывать мнение относительно ходатайств других участников; получать копии документов; обжаловать решение; участвовать в судебном разбирательстве и тому подобное.

Все эти формы в совокупности и составляют право на защиту. Если обвиняемого не допускают к судебному заседанию по основаниям, не предусмотренным законом, это может ограничить его возможность реализовать процессуальные права.

Если такое недопущение осуществляется судьей сознательно, то это имеет признаки грубого нарушения права обвиняемого на защиту и противоречит как национальному, так и международному праву.

Европейские стандарты

Описанные нарушения являются прямым вмешательством в право на справедливый суд, гарантированное статьей 6 Европейской конвенции по правам человека. Европейский суд по правам человека неоднократно подчеркивал, что присутствие обвиняемого в суде является одной из основных гарантий справедливого рассмотрения уголовного дела, что следует из статьи 6 Конвенции. Особое значение эта гарантия приобретает в производстве в первой инстанции - именно тогда лицо имеет широкие возможности реализовать свое право на защиту (дела Tierce and Others v. San Marino, §94; Colozza v. Italy, 1985, §§ 27-29).

Согласно устоявшейся практике Евросуда, отсутствие обвиняемого может быть допустимым только при условии, что он сознательно и недвусмысленно отказался от участия или намеренно уклонялся от него. Причем такой отказ должен быть обоснован и оценен судами через призму стандарта "информированного и осознанного отказа"(Sejdovic v. Italy [ВП], §§86-87; Lena Atanasova v. Bulgaria, §52). Суд прямо отметил, что невозможно считать отказом от права на участие ситуацию, когда лицо не допустили к производству на основании предположения, не подкрепленного доказательствами, что оно избегало правосудия. Также суд отметил, что обвиняемого нельзя ставить в ситуацию, когда он должен доказывать, что не намеревался уклоняться от суда или что его отсутствие обусловлено объективными причинами.

При этом, как указано в деле Sanader v. Croatia (§§87-88), требование сообщать суду об адресе пребывания во время производства или являться в органы власти только по той причине, чтобы сохранить право на участие в слушании, — является непропорциональным. Особенно, когда отказ влечет за собой неоправданную потерю процессуального права.

В контексте цифровых форматов судебного разбирательства эти позиции приобретают новое звучание. Если обвиняемый изъявил желание участвовать в заседании дистанционно и подключился в установленное время, никаких дополнительных формальностей или подтверждений местонахождения не требуется ни Конвенцией, ни УПК, ни здравым смыслом. Наоборот, отказ в таком участии, несмотря на готовность лица к взаимодействию с судом, противоречит самой логике справедливого процесса.

***

Дело Ярослава Дубневича демонстрирует, как технические возможности современного судопроизводства могут превратиться в инструмент ограничения права на защиту. Отказ в допуске к участию в собственном деле на основании подхода, который не предусмотрен действующим законодательством, может вызвать вопросы относительно соблюдения процессуальных норм и влиять на доверие к судебной системе.

Технические возможности должны служить расширению доступа к правосудию, а не его ограничению. Можно предположить, что у ВАКС существует собственное видение относительно применения соответствующих процессуальных норм. Но истина заключается в том, что право на защиту является незыблемым, независимо от технических средств и способов его реализации.