Двадцать второе июня. На постсоветском пространстве эта дата ассоциируется с операцией "Барбаросса" и вторжением немецкой армии в СССР. Но в Западной Европе тот же день календаря связан с другой, не менее яркой страницей военной истории ХХ века.

В это воскресенье исполняется восемьдесят пять лет Второму Компьенскому перемирию между Францией и Германией, заключенному 22 июня 1940-го. И в данном случае за обтекаемым термином "перемирие" ("armistice") скрывалась фактическая капитуляция одной из сторон.

Герой предыдущей войны маршал Анри Филипп Петен возглавил страну за шесть дней до перемирия, чтобы прикрыть национальный позор собственным авторитетом.

Его правительство не просто отказалось от продолжения военных действий и согласилось с разделением Франции на две зоны – оккупированный север и неоккупированный юг.

Оно согласилось разоружить французскую армию и передать тяжелое вооружение немцам. Согласилось сократить собственные вооруженные силы до минимума. Согласилось содержать немецкие оккупационные войска на французской земле за свой счет. Согласилось с тем, что сотни тысяч французских военнопленных останутся в немецких лагерях. Согласилось выдать Гитлеру немецких антифашистов, когда-то нашедших убежище во Франции.

Взамен французам был предоставлен ограниченный суверенитет на ограниченной территории, но и то ненадолго. Осенью 1942-го, после высадки англо-американских войск в Северной Африке, Германия проведет военную операцию "Антон". В течение двух недель и трех дней немецкие войска займут всю неоккупированную южную Францию и покончат с иллюзорной французской независимостью.

Кастрированная французская армия не окажет никакого сопротивления новому вторжению. А французские власти выразят протест против нарушения перемирия 1940 года, но он по понятным причинам будет проигнорирован…

Спустя 85 лет этот исторический кейс вновь оказался актуальным. В 2025-м мы сами убедились, насколько расплывчатым может быть понятие "перемирие".

В начале года многие зарубежные наблюдатели считали, что уже к лету Киев и Москва смогут договориться о перемирии. При этом под "перемирием" подразумевался вынужденный обоюдный компромисс. Признание того, что ни Россия, ни Украина не в состоянии добиться безоговорочной победы на поле боя. Схожим образом завершилась советско-финская война в 1940-м. Корейская война в 1953-м. Ирано-иракская война в 1988-м.

[BANNER5]

Однако план заморозки российско-украинской войны, считающийся на Западе разумным и компромиссным решением, был фактически отвергнут Москвой. Вместо этого россияне продолжают настаивать на полной капитуляции Киева, замаскированной под примерно такое же "перемирие", как armisticе 1940 года. В Кремле по-прежнему верят, что этот сценарий реален и осуществим.

На сегодняшний день Россию не устраивает ни украинский Маннергейм, ни украинский Ли Сын Ман, ни украинский Хомейни. России необходим украинский Петен. И вполне вероятно, что в Москве даже перебирают возможных кандидатов на эту роль.

Действующий президент Владимир Зеленский в этом качестве, очевидно, не рассматривается. Отсюда – настойчивые заявления россиян о его нелегитимности и попытки от него избавиться. "Если хотите мира, убирайте Зеленского", – этот месседж Кремль транслирует почти открыто. В надежде на то, что кто-то другой из отечественных политиков окажется более сговорчивым и удовольствуется лаврами нового Петена.

Вот только 85 лет назад Анри Филипп Петен был не просто человеком из плоти и крови. Не просто военным и политическим деятелем. Маршал Петен был живым отражением тогдашней Франции и ситуации, в которой она оказалась.

Петен – это ошеломительный успех немецкого блицкрига. Это разгром бельгийских, голландских, британских экспедиционных и самых боеспособных французских войск менее чем за месяц. Это взятый без боя Париж, форсированная Луара и прорванная "линия Мажино".

Как бы тяжело ни приходилось Украине в неравном противостоянии с РФ, ничего сопоставимого с французской кампанией 1940-го на нашей земле не было и нет.

За время полномасштабной войны вражеские войска так и не смогли полностью овладеть даже Донецкой областью. Кремлевский блицкриг в Украине сорвался более трех лет назад. Тем не менее российские официальные лица пытаются вести себя так, как будто он удался. И выдвигают условия "перемирия", которые были бы уместны в случае крушения фронта и коллапса украинской армии.

[BANNER1]

А еще Петен – это умонастроения миллионов тогдашних французов. Реальные настроения, о которых Франция попыталась забыть в 1945-м, постфактум придумав себе героическую военную биографию.

В 1940 году Роман Гуль, бывший офицер армии гетмана Скоропадского и белоэмигрант, находился во Франции. В своих мемуарах он так описывает тогдашнюю атмосферу:

"Все: крестьяне, виноградари, ремесленники, бакалейщики, рестораторы, гарсоны кафе, парикмахеры и бегущие, как сброд, солдаты – все хотели одного – что угодно, только чтоб кончилось это падение в бездну… У всех на уме было одно слово – "армистис" (перемирие), что означало, что немцы не пойдут на юг Франции, не придут сюда, не расквартируют здесь свои войска, не будут забирать скот, хлеб, виноград, вино… Бежавший из Франции в Лондон де Голль, хотевший сопротивления во что бы то ни стало, в тот момент был, увы, не с Францией, не с народом. С народом был Петен".

Конечно, в сегодняшней Украине присутствует массовая усталость от большой войны. Многие фронтовики выгорели эмоционально и физически. Многие штатские категорически не приемлют недобровольную мобилизацию. Но чего в Украине нет, так это ощущения стремительного падения в бездну. Падения, которое миллионы людей жаждут остановить хотя бы ненадолго – и любой ценой.

[BANNER2]

Этого разрушительного психологического эффекта удалось избежать в первые, самые критические недели полномасштабного вторжения. А в дальнейшем для его появления уже не было предпосылок. И даже систематический воздушный террор в украинском тылу не поможет России добиться чего-то подобного. Без катастрофического обвала фронта это нереально.

Есть ли в Украине сторонники капитуляции, закамуфлированной под перемирие? Да, как и в любой воюющей стране. Но чтобы породить собственного Петена, эта часть общества должна стать даже не относительным, а подавляющим, абсолютным большинством. И на сегодняшний момент это выглядит фантастикой.

А есть ли в Украине добровольные претенденты на роль отечественного Петена? Политики, украдкой примеряющие эту роль на себя? Сложно сказать. Но если кто-то на Печерских холмах все же рассматривает такую перспективу, ему стоит помнить, что за новой версией armistice рано или поздно последует новая операция "Антон".

Михаил Дубинянский