За последние сутки я прочитал десятки интерпретаций разговора американского президента Дональда Трампа с Путиным. Большинство аналитиков как на Западе, так и в Украине считают, что Путин абсолютно цинично затягивает мирные переговоры и, фактически, пытается их торпедировать.

Большинство уверено, что даже уже принятые условия Путин собирается нарушать (это, кстати, продемонстрировали и обстрелы Украины сразу после переговоров).

Абсолютно с этим соглашаясь, все же хотел бы обратить внимание на еще один важный аспект. В ходе переговоров мы могли четко увидеть то, чего Путин на самом деле боится. Причем боится настолько, что хочет прекратить как можно быстрее.

Масштабные удары СБУ по НПЗ России заставляют российского диктатора соглашаться на прекращение атак по энергетике. То есть Путин в первую очередь просит не об отмене западных санкций.

Ему важно прекратить санкции от СБУ. Почему? Потому что санкции СБУ очень успешны для Украины, а для РФ от них огромные прямые убытки. Каждый прилет – это от 50 до 100 миллионов долларов стоимости нефти и оборудования.

Но еще более важными являются убытки косвенные – из-за сорванных контрактов и разорванных цепей поставок. Речь идет о миллиардах долларов. По оценкам экспертов-экономистов, у россиян значительно снизились поступления в бюджет от нефте-газовой сферы. И это очень чувственная история для российского диктатора и его страны-бензоколонки.

Из этой истории можно сделать несколько выводов.

Первый. Можем констатировать, что удары дронов СБУ по НПЗ – это один из факторов, который дает возможность Украине в новых геополитических условиях отстаивать свои интересы с позиции силы и свидетельствуют о субъектности нашей страны.

То есть ударами по НПЗ, Служба усилила переговорные позиции Украины – это один факторов, которые заставляет врага идти на уступки.

И второй. Россиян к переговорам можно заставить только силой.

Помню, до выборов в команде Дональда Трампа часто говорили о так называемом «мире через силу». И из переговоров Трампа и Путина видно, что последнего заставляют идти на уступки как раз там, где он эту силу чувствует.

Надеюсь, что на эту особенность российского диктатора в Вашингтоне обратят больше внимания.